Лирическая драма в четырех действиях
Композитор: Жюль Массне
Либретто: Э. Бло, П. Милле и Ж. Гартман по роману И. В. Гёте «Страдания молодого Вертера».
Первая постановка: Вена, Придворная опера, 16 февраля 1892 года.
Действующие лица:
Вертер (тенор), Альберт (баритон), судья (баритон или бас), Шмидт (тенор), Иоганн (баритон или бас), Брюльман (танцовщик), Шарлотта (меццо-сопрано), Софи (сопрано), Кэтхен (танцовщица), шестеро детей (все сопрано), мальчик-крестьянин, слуга, жители Вейцлара, гости, скрипачи, детский хор (в последнем действии).
Действие происходит в окрестностях Франкфурта с июля по декабрь 178… года.
Действие первое: «Дом судьи»
Июльский день. На террасе дома судья разучивает со своими шестерыми детьми рождественский псалом («Noel! Jesus vient de naitre»; «Рождество! Иисус родился»). В сопровождении мальчика-крестьянина во дворе появляется Вертер, с восторгом рассматривает он сад, дом, которые кажутся ему прекрасными («Je ne sais si je veille ou si je reve encore»; «Брежу я иль виденья проходят вереницей»), его блаженство довершает пение детей. Дети бегут навстречу своей старшей сестре Шарлотте, после смерти матери заменившей им ее: она собирается на бал. Вертер чувствует необычное волнение при виде этой трогательной картины. Затем он также отправляется на бал.
Темнеет. В сад входит Альберт, жених Шарлотты, вернувшийся после долгого отсутствия. Софи, пятнадцатилетняя сестра Шарлотты, уверяет Альберта, что чувства старшей сестры к нему не изменились. Альберт благодарит небо («Elle m’aime!.. elle pense а moi!»; «Значит, любит! Помнит обо мне!»). Он медленно удаляется. Наступает ночь; луна освещает стены дома. С бала возвращаются Шарлотта и Вертер. Влюбившийся с первого взгляда, юноша открывает ей свое сердце (дуэт «Il faut nous separer»; «Проститься мы должны»). Проходящий мимо отец сообщает о приезде Альберта, и Вертер узнает, что Шарлотта поклялась покойной матери выйти замуж за этого человека.
Действие второе: «Липы»
Сентябрь того же года. Городская площадь. На скамейке под липами сидят Шарлотта и Альберт, недавно поженившиеся. Затем они направляются в церковь. Вертер подходит к площади, с нескрываемым волнением наблюдая издали за супругами. Без сил он опускается на скамью, закрыв лицо руками («Un autre est son epoux!»; «Другому отдана!»). Из церкви выходит Альберт и обращается к Вертеру с дружескими словами. Софи приглашает его на танец («Du gai soleil, plein flamme»; «В ярких лучах солнце блистает»), но Вертер ждет возле церкви Шарлотту. Когда она выходит, Вертер признается ей в своей мучительной, неугасшей любви. Молодая женщина советует ему уехать и вернуться к Рождеству, когда он успокоится (дуэт «Ai-je dit vrai?»; «Правду ль сказал?»). Во власти мрачных мыслей Вертер видит освобождение только в смерти. Он обращается к отцу небесному, чтобы тот раскрыл объятия своему чаду («Lorsque fenfant revient d’un voyage»; «Если дитя домой раньше срока вернется»). К Вертеру снова подходит Софи, но он объявляет, что уезжает и никогда больше не вернется. Теперь Альберт понимает, что он любит его жену.
Действие третье: «Шарлотта и Вертер»
Канун Рождества. Комната в доме Альберта. Шарлотта с волнением читает письма Вертера. Она не может скрыть своей печали от пришедшей навестить ее Софи и молит бога дать ей силы («Ah! топ courage m’abandonne!»; «Ах, сил в себе не нахожу я!..»). Внезапно появляется Вертер: он тяжко страдал, не хотел возвращаться, но ее приглашение возле церкви… он не мог устоять, и вот теперь здесь. Шарлотта с радостью встречает его. Они вспоминают прошлое, перечитывают Оссиана. Стихи о безутешном влюбленном глубоко волнуют Вертера («Pourquoi me reveiller, o souffle du Printemps?»; «О, не буди меня, дыхание весны!»). В ответ на его настойчивые мольбы Шарлотта уступает и дарит ему поцелуй, но тут же убегает в соседнюю комнату и запирается. Вертер, поняв, что все кончено, уходит с мыслью о самоубийстве. Немного погодя появляется Альберт, который знает, что Вертер вернулся. Видя смущение жены, он резко обращается к ней с расспросами. Но в этот момент слуга Вертера подает Альберту письмо: Вертер, собираясь в дальний путь, просит друга одолжить ему пистолеты, которые он видел в его доме. Альберт холодно просит Шарлотту дать слуге оружие. Та выполняет его просьбу, но затем поспешно уходит из дома, чтобы успеть спасти Вертера.
Действие четвертое. Картина первая: «Рождественская ночь»
Луна освещает город, покрытый снегом. Зажигаются окна. Идет снег.
Картина вторая: «Смерть Вертера»
Вертер, смертельно раненный выстрелом из пистолета, лежит в своей комнате. Дверь распахивается, и входит Шарлотта. Увидев окровавленного Вертера, она в ужасе кричит, опускается на колени и обнимает его. Вертер приходит в себя и просит у нее прощения. Шарлотта признается, что всегда любила его. Слышны голоса детей, поющих рождественский псалом. Вертер умирает, просветленный. Шум праздника становится все громче.
Массне начал сочинять «Вертера» спустя меньше года после успеха «Манон», но опера была поставлена только в 1892 году в Вене на немецком языке, а на французском — в следующем году, в «Опера комик» (при всеобщем восторге), в разгар популярности веризма. Не скрывая своей любви к широкой, развитой мелодии, Массне вместе с тем склонен вносить в партитуру элементы, умеряющие, почти ослабляющие устремленность развития. Это отлично видно в оркестровом вступлении: после уверенного начала все расплывается и колеблется, хотя потом и появляется по меньшей мере два ярких, едва сдерживаемых мотива: словно волнение не может выразиться иначе как в тихом плаче и сладостных вздохах. Сознательно приглушенная и скромная оркестровая партия отдает предпочтение импрессионистским краскам. Вместе с тем на протяжении оперы встречаются и громкие, мучительные всплески, воплощаемые и оркестровыми средствами, и, если так можно выразиться мелодической жестикуляцией, как в интерлюдии, где трагические моменты уже очевидны и выражены с красноречием, свойственным Малеру. Есть и более законченные эпизоды, хотя и более ограниченные в своем музыкальном развитии по сравнению с большими романсными ариями традиционной оперы, которые дают самую развернутую характеристику персонажей. Один из наиболее известных примеров — сцена чтения Оссиана, сопровождаемая словно арпеджио древнего струнного инструмента бардов: поэт (и мечтатель Вертер) отвергает все то, что становится на пути между ним и предметом его страсти.
В целом опера представляет собой один большой дуэт Вертера и Шарлотты, разделенный на диалоги и монологи, в то время как остальные персонажи — просто тени, почти лишенные существования. Симптоматично отсутствие хора, некоей общности, если не считать хора детей — символа счастливой любви, жизни,— противопоставленного героям, устремленным скорее к смерти, чем к жизни, несчастливым влюбленным, знавшим только платоническую любовь.
Уже во время первой встречи судьба их предрешена. Их окружают природа, колыхание ветвей; излучающее спокойное сияние, безмятежное оркестровое сопровождение словно освещает дорогу, уводящую от прожитой жизни. Далее юный Вертер взывает к отцу небесному, чтобы тот как можно скорее взял его к себе, освободил от страданий жизни: молитва его отвечает стилю веризма. Это пронзительная, ранящая страница, которая окрашивает кровавым цветом туманную музыку «сладостного Массне», как называл его Верди. Тут же следует сцена, в которой Шарлотта читает письма Вертера. Первая часть этой сцены — словно воспоминание о лунном свете первого действия, но звучащее более скованно и прозаично. Затем следует декламационная пауза, и разворачивается вторая часть, детски-наивного характера, с мелодическими взлетами уже в духе Пуччини и прерывистой фигурацией: воспоминание навязчиво, неотступно. Далее Шарлотта еще раз замолкает, охваченная ужасом, и наконец следует финальная часть, в которой Шарлотта и Вертер объединены одним порывом, одной темой интерлюдии, теперь исполняемой медными; наконец гармония достигает высшей точки напряжения, сливаясь с кульминацией верхнего голоса, после чего обрывается, так как теряется связь с тоникой. Скачок в пустоту, где нет ничего, кроме мрака отчаяния, где ответ на призыв раздается только эхо. Массне терзает нервы полной трепета арией, словно отравленной ядовитыми цветами, которые, однако, совсем не кажутся смертельными. И все же под мрачные акценты оркестра приходит неизбежная смерть.
