Опера (народная музыкальная драма) в пяти действиях
Композитор: Модест Петрович Мусоргский
Либретто: Модест Петрович Мусоргский
Первое исполнение: Санкт-Петербург, 9 (21) февраля 1886 года.
Действующие лица:
КНЯЗЬ ИВАН ХОВАНСКИЙ, начальник стрельцов (бас)
КНЯЗЬ АНДРЕЙ ХОВАНСКИЙ, его сын (тенор)
КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ ГОЛИЦЫН (тенор)
ШАКЛОВИТЫЙ, 6оярин (баритон)
ДОСИФЕЙ, глава раскольников (бас)
МАРФА, раскольница (меццо-сопрано)
СУСАННА, старая раскольница (сопрано)
ПОДЬЯЧИЙ (тенор)
ЭММА, девушка из Немецкой слободы (сопрано)
ПАСТОР (баритон)
ВАРСОНОФЬЕВ, приниженный Голицына (бас)
КУЗЬКА, стрелец (баритон)
1-й СТРЕЛЕЦ (бас)
2-й СТРЕЛЕЦ (баритон)
3-й СТРЕЛЕЦ (тенор)
КЛЕВРЕТ КНЯЗЯ ГОЛИЦЫНА (тенор)
МОСКОВСКИЕ ПРИШЛЫЕ ЛЮДИ, СТРЕЛЬЦЫ, РАСКОЛЬНИКИ,
СЕННЫЕ ДЕВУШКИ И ПЕРСИДСКИЕ РАБЫНИ КНЯЗЯ ИВАНА ХОВАНСКОГО,
ПЕТРОВСКИЕ «ПОТЕШНЫЕ», НАРОД.
Время действия: 1682 год.
Место действия: Москва и ее окрестности.
ДЕЙСТВИЕ I
Москва. Красная площадь. Каменный столб и на нем медные доски с надписями. Справа будка Подьячего. Оркестровое вступление — «Рассвет на Москве-реке» — рисует картину пробуждения древней Москвы: слышится колокольный звон к заутрене, зов стрелецкой трубы (за сценой). Медленно поднимается занавес. На сцене главы церквей освещаются восходящим солнцем. Постепенно солнцем освещается и вся сцена. Нескончаемым потоком течет народная по своему складу мелодия. Эта симфоническая картина — один из шедевров русской музыки. Она часто включается в программы симфонических концертов как самостоятельное произведение.
В стенах Кремля начинается жизнь. Просыпаются стрельцы — сначала Кузька, потом другие. Входит Подьячий, он направляется к своей будке и садится в ней. Появляется боярин Шакловитый. Он ставленник царевны Софьи. У него «заказец важный есть» для писаря. Тот догадывается: настрочить доносец, — и предвкушает заработать на этом дельце. Шакловитый предупреждает о той каре, которая ждет Подьячего, если он проговорится. Тот мгновение колеблется, но в конце концов, потирая руки в предвкушении платы, соглашается. Шакловитый диктует анонимный донос Петру на Хованских: начальник стрельцов князь Иван Хованский задумал посадить на престол своего сына Андрея и с этой целью разжигает мятеж. Подьячий в страхе от того, что ему приходится писать это. Он смертельно боится, что «князь (Хованский. — A.M.) все узнает, князь не простит мне…» За сценой слышится хор приближающихся стрельцов («Гой вы, люди ратные, вы, стрельцы удалые, гой, гуляйте, вы гуляйте весело»). Стрельцы проходят и удаляются. Шакловитый продолжает диктовать свой донос. Наконец дело сделано. Доносчик уходит. Сцену заполняет пришлый люд. Подьячий тем временем прячет кошель; он ощупью, под стойкой, считает деньги, поглядывая не без страха на пришлых людей. У тех недоумение вызывает появившийся за ночь на площади столб. На нем надписи, но они не могут по своей безграмотности их прочесть. Они обращаются к Подьячему, чтобы он прочитал. Он грубо отказывает им. Тогда они поднимают будку, в которой он отсиживается, и несут ее к столбу. Подьячий в страхе зовет на помощь и обещает прочитать надпись. Оказывается, это памятный столб, который стрельцы поставили в знак своей недавней победы: на нем имена тех неугодных им бояр, которых они казнили. Тем временем слышатся звуки труб. Так стрельцы приветствуют своего предводителя — князя Ивана Хованского. Входит князь Иван Хованский. «Поступь плавная, держится высокомерно; за ним стрелецкие полковники и гости московские» — так поясняет мизансцену композитор. Князь обращается к толпе: «Дети, дети мои! Москва и Русь (спаси Бог!) в погроме великом…» Стрельцы славят Большого, как они величают Хованского.
Из глубины сцены, прямо против зрителя, появляется князь Андрей Хованский и Эмма, девушка из Немецкой слободы. Андрей пытается обнять Эмму, но та сопротивляется. Эмма обвиняет его в том, что он убил ее отца, изгнал жениха и не сжалился даже над ее матерью. На защиту Эммы встает Марфа, раскольница, недавняя возлюбленная Андрея («Так, так, княже! Остался ты верен мне!»). Андрей негодует и бросается на Марфу с ножом, но та тоже выхватывает из-под рясы нож и отражает его удар. За сценой хор (народ) поет славословие князю Хованскому-старшему («Слава лебедю! Большому слава!»). Входит князь Иван Хованский. Он изумлен, видя Андрея, Марфу, а еще Эмму, которая ему самому приглянулась. И теперь отец и сын сходятся как соперники: отец приказывает стрельцам схватить Эмму, сын — встает на ее защиту. Отец гневно приказывает взять Эмму и отвести в свои палаты. Тогда Андрей заносит нож на Эмму: «Так мертвою имайте!» — кричит он. В этот момент входит Досифей, он останавливает руку Андрея. Эмма опускается на колени перед Досифеем, своим спасителем. Досифей приказывает Марфе отвести Эмму в ее дом. Когда они уходят, Досифей обращается к Хованским: «Приспело время». Этот его скорбный монолог рисует облик сурового и гордого старца. Возглас Ивана Хованского: «Стрельцы!.. Живо! В Кремль!» — призывает стрельцов на защиту Москвы и веры православной. Досифей в мистическом порыве возносит молитву Господу.
ДЕЙСТВИЕ II
Кабинет князя Василия Голицына, канцлера и фаворита царевны Софьи. Обстановка, как поясняет композитор, в смешанном вкусе: московско-европейская. Поздний вечер. На письменном столе князя зажжены канделябры. Перед зрителем садик и красивая решетка на каменных столбах. Вечерняя заря. Князь читает любовное письмо от царевны Софьи. Его мучает тревога, одолевает страх перед будущим.
Входит дворянин Варсонофьев, клеврет князя Голицына. Он сообщает князю, что к нему настойчиво просится «лютерский священник». Князь велит пригласить пастора. Пастор обращается к Голицыну с просьбой заступиться за Эмму. Князь отказывается: «Не могу входить я в дело частное Хованских». Тогда пастор переходит к другой теме: дозволить в Немецкой слободе возвести церковь («еще одну, только одну»). Эта просьба выводит князя из равновесия: «Рехнулись, что ли, вы, иль смелости набрались; Россию хотите кирками застроить!..» Пастор уходит ни с чем.
Снова входит Варсонофьев. На сей раз он сообщает о приходе «колдовки». Это под видом гадалки пришла Марфа. Клеврет готовит все необходимое для гадания. Начинается центральная сцена этого действия — сцена гадания. Звучит знаменитая ария Марфы «Силы потайные». Она предсказывает князю, что его ждет опала. Суеверный князь Голицын в смятении. Опасаясь, что гадалка проболтается о том, что нагадала ему, он велит слуге утопить Марфу, но Марфа все слышит и вовремя скрывается.
Внезапно появляется князь Иван Хованский («А мы без докладу, князь, вот так!»). Между Голицыным и Хованским завязывается спор о правах и достоинстве своих и бояр («Мы теперь местов лишились, — бросает гневный упрек Голицыну Иван Хованский. — Ты же сам нас уладил, князь, с холопьем поровнял»). В разгар их перебранки является Досифей; он становится между ними; князья стоят неподвижно, отвернувшись друг от друга. Досифей прерывает их спор (терцет «Князья, смири ваш гнев»). Он уговаривает князей помириться. В глубине сцены торжественно проходят чернорясцы (раскольники) с книгами на головах (такова ремарка композитора) их сопровождает толпа народа. На них указывает Досифей как на деятельную силу («Вы, бояре, только на словах горазды, а вот кто делает»). Раскольники поют: «Посрамихом, посрамихом». Их хор звучит словно фанатический гимн. Голицын гневно восклицает: «Раскол!» Хованский же — отважно: «Любо! Нами да стариной паки Русь возвеселится!»
Неожиданно вбегает Марфа и, едва переводя дыхание, бросается к князю Голицыну с мольбой миловать ее. К ней со словами утешения обращается Досифей. Она узнает его и тогда рассказывает, как слуга Голицына пытался задушить ее (по приказу князя) и как она едва сумела вырваться — благо петровцы подоспели. Упоминание о войске Петра и о том, что оно, оказывается, уже совсем близко, повергает князей в шок. Входит Шакловитый. Обращаясь к князьям, он говорит, что царевна (Софья) велела сообщить им, что их заговор раскрыт: в Измайловском селе донос прибит, что Хованские на царство покусились. На вопрос Досифея, что сказал царь Петр, Шакловитый ответил: «Обозвал «хованщиной» и велел сыскать». За сценой слышны голоса петровцев.
ДЕЙСТВИЕ III
Замоскворечье. Стрелецкая слобода, против Белгорода, за кремлевской стеной на Москве-реке. Вдали, перед зрителем, крепкая деревянная стена, сложенная из громадных брусьев. За рекой видна часть Белгорода. Время к полудню.
Действие начинается хором раскольников — как и во втором действии (они поют тот же свой фанатичный гимн). Их пение слышится сначала издалека (за сценой), затем они появляются на сцене, проходят по направлению к воротам и снова удаляются за сцену. Это шествие, как и в первый раз, являет собой демонстрацию духовной силы старообрядцев.
Сцена пустеет; из толпы незаметно выделяется Марфа. Она садится на завалинку у дома, занятого Хованским. Марфа предается воспоминаниям о своей несчастной любви; она тяжело переживает измену Андрея Хованского (звучит ее прекрасная лирическая песня «Исходила младешенька»). Из дома, где теперь живет Хованский, выходит Досифей. Марфа встает ему навстречу и склоняется перед ним. Досифей утешает ее (дуэт «Ах ты, моя касатка, потерпи маленько»). В мистическом настроении Марфа «видит», как горят на костре раскольники. Досифей вразумляет ее: «Гореть!.. Страшное дело!.. Не время, не время, голубка». Он уводит ее, утешая при этом.
С противоположной стороны сцены появляется Шакловитый. Он оплакивает участь Руси («Спит стрелецкое гнездо»). Проснувшиеся пьяные стрельцы предаются буйному бесшабашному веселью. На сцену вбегают стрелецкие жены и набрасываются на мужей («Ах окаянные пропойцы, ах колобродники отпетые!»).
За сценой слышится крик перепуганного Подьячего; он как бы зовет на помощь. Вот он появляется, запыхавшийся. «Беда, беда… — кричит он. — Рейтеры (наемные петровские всадники. — А.М.) близко; к вам мчатся, все рушат!» Стрельцы ошеломлены. Они зовут Хованского (хор «Батя, батя, выйди к нам!»). Князь Иван Хованский показывается под навесом терема. Стрельцы просят его вести их в бой против рейтеров и солдат петровских полков. Но Хованский заявляет им: «Страшен царь Петр! Идите в домы ваши, спокойно ждите судьбы решенье!» Сам же уходит.
ДЕЙСТВИЕ IV
Картина 1. Богато обставленная трапезная палата в хоромах князя Ивана Хованского в его имении. Князь Хованский за обеденным столом. Крестьянки за рукоделием. Девушки развлекают его песнями — протяжной хороводной («Возле речки, на лужочке»), бойкой плясовой («Гайдучок») и величальной («Плывет, плывет лебедушка»). Но третья песня будет последней в этой картине, а прежде… Входит клеврет князя Голицына. Он предупреждает князя, что ему грозит опасность. Князь разгневан и удивлен: кто может грозить ему в его имении? Он требует, чтобы ему подали меду, и приказывает девушкам-персидкам плясать для него (исполняется балетный номер в восточном стиле). Входит Шакловитый. Он говорит Хованскому, что его призывает на тайный совет Софья. Князь сначала упирается — он обижен на царевну: «Теперь небось другие ей советники послужат», — говорит он, имея в виду, конечно князя Голицына. Но в конце концов приказывает подать ему одежды. Крестьянки снова величают его. И когда князь выходит из палаты, наемник Шакловитого убивает его в дверях. Он падает мертвым со страшным криком; крестьянки с визгом разбегаются. Шакловитый хохочет.
Картина 2. Москва. Площадь перед собором Василия Блаженного. Пришлый люд московский толпится, рассматривая наружный вид собора. Входят рейтеры, вооруженные мечами и копьями; они выстраиваются рядами, спиною к собору и оттесняя толпу к другой стороне. Показываются рейтеры на конях, за ними, как пишет Мусоргский, колымага, сопровождаемая также рейтерами. Из слов Досифея становится ясно, что это везут в ссылку князя Голицына. Входит Марфа. Она сообщает Досифею, что рейтерам велено окружить раскольников в их святом скиту и без пощады убить. Досифей приказывает Марфе взять князя Андрея Хованского; старец наказывает Марфе любить князя, как она любила. Марфа готова «приять от Господа в огне и пламени венец славы вечные!» Входит Андрей Хованский; он очень взволнован. Он в гневе на Марфу и теперь ищет Эмму. Марфа говорит ему, что рейтеры увезли ее далеко и что скоро она на родине обнимет своего жениха (которого он — Андрей — изгнал). Андрей негодует; он угрожает Марфе собрать стрельцов и казнить ее, изменницу, как он ее называет. Эти угрозы свидетельствуют о том, что Андрей не знает, что случилось, и Марфа рассказывает ему об убийстве его отца и что его самого по всей Москве ищут. Андрей не верит ей и трубит в рог, созывая стрельцов…
За сценой раздается звон большого соборного колокола. Выходят стрельцы; они сами несут орудия своей казни — плахи и секиры. За ними следуют их жены. Андрей видит это. Теперь у него открылись глаза на все, что случилось. «Спаси меня», — молит он Марфу, и она поспешно его уводит. Идет подготовка к казни стрельцов. Они опускаются перед плахами на колени. В этот момент за сценой слышны трубы «потешных» (петровских) полков. Хор стрельцов и их жен молит о казни их гонителей и о своем спасении. На сцену входят петровские трубачи, за ним Стрешнев в качестве герольда. И в тот момент, когда у стрельцов уже не остается никакой надежды, он объявляет им, что «цари и государи Иван и Петр вам милость шлют: идите в домы ваши и Господа молите за их государское здоровье». Стрельцы молча встают. К Кремлю направляется Преображенский полк Петра.
ДЕЙСТВИЕ V
Сосновый бор. Скит. Лунная ночь. Оркестровое вступление изображает, по словам композитора, «шум леса в лунную ночь, то усиливающийся, то утихающий, как прибой волн» (из письма Мусоргского к В.В.Стасову от 6 августа 1873 года). Входит задумчивый Досифей; его движения медленны. Он скорбит, сознавая обреченность раскольников и свою ответственность за их судьбу. И вот он призывает сгореть всем на костре за веру свою, только не сдаться врагам. Черноризцы и черноризки выходят из скита и идут к бору; они поют: «Враг человеков, князь мира сего восста!» Приходит Марфа, затем князь Андрей Хованский. После того как Марфа его спасла от петровцев, они помирились. Но сейчас смерть их неизбежна, и Марфа просит Андрея готовиться к ней. Звучат трубы. Андрей стонет — ему тяжко. Марфа решительна — ее не страшит сожжение. Раскольники, преисполненные веры, экстатично поют: «Господи славы, гряди во славу Твою». Марфа свечою зажигает костер. И когда, пробившись сквозь лесную чащу, на поляну врываются гвардейцы Петра, они видят раскольничьи скиты, объятые пламенем. В костре сгорает и Андрей, которого увлекла с собой в огонь Марфа. В огне умирает со своей паствой и Досифей. Выходят пришлые люди. Они смотрят на костер и скорбят о Руси: «Ох ты, родная матушка Русь… Кто же теперь тебя, родимую утешит, успокоит?..»
